Об истории боления Я болею за «Зенит» с 1980 года – тогда я впервые попал на стадион: отец привел на игру со «Спартаком». В 1984-м ходил не так много, как сейчас: к сожалению, на золотом матче не был, смотрели с соседями по телеку. Первый выезд – в 1988-м, но я бы сейчас его не назвал выездом. Я был школьником, сел на поезд и поехал на матч с «Локомотивом». Знал, что ребята организованно ездят на выезды, но тогда поехал сам по себе.
О количестве выездов Года три друзья уговаривали посчитать мои выезды – наизусть всю статистику я уже не помню. У меня сейчас всего 252 выезда. Из них 169 – подряд. Года до 1996-го все было разово – 1-2 выезда за сезон, обычно в Москву; до 2004-го – в среднем 5-6 за сезон. В 2004-м – 13. Больше всего выездов, если не считать переходный сезон-11/12, у меня было в 2008-м, когда взяли Кубок и Суперкубок УЕФА – 26. Сейчас в основном 23 выезда за сезон – в Кубках мы же далеко не проходим.
Кстати, я не пропустил ни одного домашнего матча без зрителей с 2009 года. Везде помогали друзья-журналисты – ходил по аккредитациям.
Об опасностях Сложные выезды были в Махачкалу. На старом стадионе после матчей местные болельщики постоянно пытались нас чем-то закидать. Проблема была в том, что рядом с нашим сектором был какой-то строительный мусор, и он в нас прилетал. На одном из выездов в Махачкалу нам пришлось обламывать кресла, чтобы закрыть голову: у меня до сих пор хранится кусок бетона, который в меня прилетел.
О Боярском Я человек таких принципов: если что-то делать, то от души, до конца. Я на стадионе сижу недалеко от Боярского, вижу, как он себя ведет. Первый негативный момент для меня – как он повел себя после поражения 1:7 от «Динамо». Боярский с экрана телевизора говорил, что его ноги на матчах этой команды больше не будет – а ведь в таких моментах и познается настоящий болельщик. Можно критиковать, но уничижать команду... И потом я не слышал, чтобы он извинился за те слова.
Еще я неоднократно видел, когда на домашних матчах Михаил Сергеевич встает и уходит – если команда проигрывает в 2-3 мяча. Причем это может быть задолго до конца игры. Третий момент: когда начинается матч и все фотокорреспонденты внизу у первого сектора, он спускается с шарфиком и позирует. Частенько, минут через пять, если холодно или дождливо, он покидает трибуну – либо поднимается в комментаторскую будку, либо идет домой, либо еще куда. Я считаю это неестественным. Это пиар. Но как к артисту я к нему великолепно отношусь.
Об аресте Накануне матча с «Твенте» Роман Широков в твиттере мне пожелал очередного удачного выезда. Я ему еще сказал, что нужно доехать, а он ответил – куда ж денетесь. Я поехал с супругой, но вместо просмотра матча мы попали в тюрьму на 6 часов: голландские полицейские сначала не пропускали людей в зенитовской атрибутике в город, а потом отвезли нас в участок из-за того, что мы перешли железнодорожные пути в неположенном месте. История дикая: мы уже гуляли по Энсхеде, когда нас догнал полицейский патруль и усадил в их разновидность автозака. В итоге мы заплатили 150 евро штрафа и успели на стадион к тому моменту, когда «Зенит» пропускал третий гол. Так что выезд засчитан.
О логистике В 2010-м мы с супругой пробивали золотой сезон. Не хотелось пропускать матч с «Анжи» – его проводили в воскресенье, время постоянно меняли, а мне утром в понедельник нужно было быть в Питере по служебным делам. С Кавказа самолеты вечером обычно не летают. Вариант был только один – возвращаться через Стамбул. Нам продали однодневный тур челноков, а потом выяснилось, что в Стамбуле два аэропорта, на расстоянии 60 километров друг от друга. Мы не успевали прилететь из Махачкалы и улететь в Питер. В итоге нашел рейс на два часа позже, но в Москву. Штраф за сдачу билетов составил 50 процентов стоимости, а новые билеты – в два раза дороже, чем предыдущие.
В Махачкале рейс задержали больше чем на полтора часа. Летели в самолете, где кроме нас были только дагестанские женщины. В Стамбуле сели в такси, водитель не понимал ни по-русски, ни по-английски. Я показал на часы и сказал: «Цигель, цигель». Он понял, выскочил на платную трассу, гнал 120-140 км/ч, и вместо полутора часов мы доехали за 30 минут. Даже осталось время зайти в кафе. Самое обидное, что в последний момент матч перенесли на такое время, что мы успевали на рейс в Москву из Махачкалы.
О деньгах Я знаю многих людей, которые выбирают: купить кроссовки, прожить на эти деньги неделю или поехать на выезд. Выбирают выезд. Финансовую стабильность я обрел достаточно рано, поэтому поездки не наносят урона ни мне, ни моей семье. Если бы они что-то отрывали от семьи в материальном плане, я бы точно выбрал семью, а не футбол. Я уже почти год как безработный – какое-то время могу себе позволить ездить на все выезды и не беспокоиться о деньгах. В совокупности за сезон на выезды уходит несколько миллионов рублей. Среднего чека нет – все слишком по-разному.
Мне очень сложно сказать, сколько я потратил на все выезды – я же обычно езжу на них с женой и мамой. Можно было бы купить не одну квартиру, хотя квартира квартире рознь. А уж если в автомобилях – несколько машин люкс-класса.
О самой дорогой поездке Суперкубок УЕФА-2005, ЦСКА – «Ливерпуль». Самое сумасшедшее путешествие с точки зрения финансовых затрат. Так получилось, что поездка готовилась не для меня, но люди, для которых организовывали этот VIP-тур, поехать не смогли.
Тогда полетели мы с другом. И вот мы до сих пор вспоминаем это безумие. В цифрах – около 20 тысяч евро на одного человека за 4 дня. Перелет бизнес-классом, номер в гостинице за 1000 евро без завтрака, завтрак за 150 евро, трансферы на шикарных машинах. На матч летели на вертолете, заходили по VIP-пропускам. Я сидел на всех предматчевых и послематчевых мероприятиях: за соседним столиком Леннарт Юхансон. Трибуна – випее не бывает: рядом министр Иванов. При этом я был единственным, кто везде ходил в зенитовском поло.
О своем общении с игроками Последний матч одного из недавних сезонов, выезд. Игрок «Зенита» остается в городе еще на день. Перед отлетом в Питер сидит в аэропорту, в баре. К нему подходят фанаты, но он сначала отвечает холодновато. Потом они называют мое имя, и он говорит: «О-о-о, это хороший человек!». С тех пор они меня называют хорошим человеком.
Сейчас в «Зените» два игрока и один тренер, с которыми, при необходимости, я могу пообщаться напрямую. Еще один игрок в «Зените»-2. Еще один в «Краснодаре» – Роман Широков.
О Широкове У меня мнение по поводу любого футболиста достаточно простое. Если игрок приносит пользу «Зениту» – остальное неважно. У меня есть претензии к разным футболистам, но они связаны с их игрой. Меня лично никто не оскор***л, зачем я буду кого-то ненавидеть?
Когда «Зенит» играл с АПОЭЛом, у меня болела нога – осложнения после ангины. Я на костылях чесал с первого сектора на Вираж, чтобы поговорить с парнями. По пути увидел Максима Митрофанова, а у него в рации говорили, что матч сейчас будут останавливать. Доковылял до заводящего на Вираже, говорю: «Ребята, там матч останавливают. Вы что творите?». А мне все вокруг говорят: «Так это не мы». Поэтому я Широкова понимаю. Он точно был прав по содержанию.
О Кержакове Вторая половина 2006-го, Александра отказались продавать в «Севилью», и он устроил итальянскую забастовку. Он был лучшим нападающим, команда в нем нуждалась, а он сидел на лавке, потому что пинал балду и всем видом показывал – пустите меня в «Севилью». Быстров, кстати, таким не занимался, он играл в футбол.
Вообще, Кержаков – парень непростой. Не секрет, что Саша у нас периодически не летает на дальние выезды. У него происходит воспаление чего-нибудь. Но в последние годы эта вещь слишком часто проявляется. Конечно, тренерский штаб имеет право на ответную реакцию. Думаю, в Монако Кержаков не полетел именно из-за своих воспалений.
О Форлане Была история, когда я в конце 2009 года советовал знакомым из клуба присмотреться к Диего Форлану. Тогда это был шикарный игрок – на два года такой бомбардир самое оно. Человек за 30, как мне казалось, поехал бы к нам за наши бабки. А «Зенит», по слухам, начал интересоваться им после того, как Форлан стал лучшим игроком ЧМ-2010.
О перфомансах По поводу длинных переговоров между клубом и Виражом перед этим сезоном – это миф. Со стороны Виража было много попыток вести переговоры, но в ответ был вакуум – клуб молчал. Абсолютное игнорирование до последнего момента. Второй миф – что с Виражом можно договориться по поводу «никогда». Нельзя. Если у кого-то есть иллюзия, что можно полностью контролировать пять тысяч молодых и активных людей, то это наивно. Это не армия.
Вот история с последним перфомансом. Перед «Краснодаром» все было заранее согласовано с клубом – более чем за месяц. За счет этого договора удавалось сдерживать людей, объясняя, что перфоманс разрешен на «Краснодаре» и что его нужно подождать. В итоге за сутки до матча все отменяется. Ребята трудились – рисовали баннер, готовились. А потом к ним пришли те, кто договаривался с клубом, и сказали – упс. Клуб говорит – извините, менты, а у вас двоякий смысл баннеров.
На Вираже был жесткий осмотр, автобусы ОМОНа стояли. Какая реакция может быть на это? Зажечь – и зажечь так, чтобы мало не показалось. И как ты будешь в следующий раз договариваться – непонятно.
О пиротехнике Никто себе в задницу никакие файера не запихивает. И девушки ничего себе не засовывают. Можно, конечно, положить в плавки, там сложно найти, но так редко делают. Есть блюстители закона, а значит, всегда можно вступить в какие-то отношения. Не всегда те службы, которые должны выполнять ограничительные функции, выполняют их безупречно. Ценника я не знаю.
Я считаю, Шунин – симулянт. Правильно ли, что ему кинули? Нет, неправильно. Нельзя кидать на поле, в игроков. Максимум – беговая дорожка. Вот нас тыкают – Англия, Англия. Уже не говорю про Чемпионшип, потому что в Премьер-лиге тоже потихоньку начинают жечь пиро. Причем не один человек на секторе.
О провалах в маркетинге Был очень хороший журнал – «Наш «Зенит». Достойный продукт, как минимум для России. Несмотря на то, что он является пунктом абонементной программы, все тихонечко слили: выпуск журнала приостановили, а нам дали доступ к электронной версии программки, которую на места в моем секторе и так кладут перед матчами.
Мерчандайзинг тот же самый – много фейлов происходит. Появляется новая форма, но в магазине ее сразу не найти. У нас оригинальные игровые футболки начали продавать только с прошлого сезона, а до этого футболки не соответствовали тем, в которых играют футболисты.
Среди моих знакомых самые популярные размеры – L и XL. Приходишь, а их нет – есть «эмочки». Потом нам показывают жилетку – футболист в ней фотографируется, ее рекламируют. Я прихожу в официальный магазин: «Где жилетка?». Мне: «У-у-у-у». Я жилетку эту два месяца по магазинам ловил. У нас совсем не дешевый мерчандайзинг. Что делает Nike – мне нравится. Что делается под брендом «Зенита» – не выдерживает никакой критики с точки зрения качества.
О принципах Я поддерживаю на матчах всех, кто играет за «Зенит». Сейчас у нас очень сильная команда, но я вижу, что костяк – нерусские игроки. И в раздевалке, и на поле. Это мне не очень нравится. Конечно, я хочу видеть у нас своих, желательно питерских ребят. Но наша политика дает мне возможность быть требовательным к результату – вынь да положь. Почему вот мы с таким составом не играем в плей-офф Лиги чемпионов?
http://www.eurosport.ru/football/russian-premier-league/2014-2015/story_sto4586679.shtml